Вирши на Воскресение Христово
Иван Франко
Выписываю здесь две вирши на Воскресение Христово из упомянутой уже мною («Киевская старина», март, 482) рукописи бутывинского священника Ильи Яремецкого-Билахевича. Первая из них обретается на к[артах] 91 verso, вторая на к[артах] 110 v[erso] – 111 recto (по новой нумерации). Передаю текст виршей с сохранением правописания и ударений, причем, однако ж, развязываю титла и переношу надстрочные буквы в строку.
1. Проліогъ на Воскресеніе Іисусъ Христово
Днесь по хмурнихъ затменяхъ свѣтлость ся зявила,
А по тяжкихъ ляментахъ радость ся всѣмъ открила.
Гди Богь Слово на крестѣ стояло, на крестѣ стояло,
И солнце подобную свѣтлость откривало,
И страшніе громове перуни вдаряли,
И високіе скали от страху трѣщали,
Капатетазма (sic!) въ церквѣ вполся розодрала,
И ажъ до долу своего цѣла не зостала.
Усе створеня Творца на крестѣ познало,
И въ ляментѣ великомъ три дни зоставало.
Лечь Ізраиль наймилшій і синъ первородній
Даровъ Божіихъ будучи и ласки (есть) не годенъ,
отдал Творцу за ласку незносніе муки,
Ото прибиль на крестѣ Пречистіе руки.
Положился во гробѣ животъ нескончонній,
Три дни во гробѣ держимъ билъ Синъ Божій влюбленній;
Потомъ вставши от гробу пресвѣтло сіяеть
А намъ вѣрнимъ веселя гойне подаваеть.
Радуйтежся всѣхъ вѣрнихъ днесь усѣ собори,
Христосъ воскресъ, спѣваймо зъ ангелскими хори.
Веселя вамъ слухачом зичу заживати
И воскресшаго Христа миле оглядати.
А потомъ бисте могли о нимъ царствовати,
Жичу оусѣмъ слухачомъ въ небѣ на вѣки пребивати.
2. Отроки на Воскресеніе Господа нашего Іисусъ Христа
Днесь Воскресенія день, ангели спѣвають,
Тіе вѣсти намъ земнимъ чловекомъ подають.
Днесь (бо) вѣмъ человѣки зъ ангели зостали,
Гди такого веселя нинѣ дочекали.
Втож от радости і я не могу стривати,
Христосъ Воскресъ от мертвыхъ буду викрикати.
І Адамъ бо вѣмъ в пеклѣ тое днесь спѣваетъ,
Гди сам Христос от ада [южъ днесь] его визволяетъ,
Котрій въ темнихъ пекелнихъ мукахъ зоставалъ,
Которій болемъ великимъ Збавителя взивалъ.
Отожь его Синъ Божій с пекла вибавляетъ,
И пекелніе врата мужне истираетъ,
Оусѣхъ святихъ от вѣка и во гробѣ спящихъ
Воводить до палацовъ сіонскихь свѣтящихъ,
Наполняеть веселя тихъ, що били в смутку
Которіе в ляментѣ и жалосномъ скутку.
Ізбранніе язици вси ся веселѣте,
А воскресшаго Христа гойне вси славѣте.
День нине той пресвѣтлій, день на триумфъ данній,
Днесь от Господа самого ізбранній.
Днесь веселя гойнаго днесь наполненній,
День слѣчнихъ дворовъ сіонскихь реченній,
День, у которой свѣтлость вдячна восіяла,
Которая от гроба тридневно повстала.
Въ тоть день Синъ Божій зъ моцарствомъ виходить,
Адама всѣхь бившихъ о нимъ производить;
Которихъ смокъ пекелній в антиподахъ трималъ,
Тихъ Синъ Божій предвѣчній сам до неба послаль,
Аби вси тамъ веселя гойне заживали,
Зъ ангелами сполечне Бога оглядали,
Імя его святое гойне возносили,
Чимъ которіе на земли радость приносили.
День бо вѣмъ той, въ которій самъ Богъ
[отпочиваеть і] отпочивалъ,
Коли Емпѣрейскіе палаци будовалъ,
Въ той день Синъ Божій повсталъ от гроба;
Церквамъ святимъ бивает свѣтлая оздоба.
Прето в той день веселя гойне заживаймо,
Воскресъ Іисусъ от гроба вдячне заспѣваймо.
О восточное солнце нинѣ засвѣтило,
Которое насъ спящихъ въ грѣхахъ сбудило.
Воскресъ Іисусъ от гроба, солнце предсвѣтлое,
А Сынъ отца любимій, слово безлѣтное.
Восія Христе во мирѣ благодать твоя,
отіми бо от мене вся грѣхи моя.
Воскресеніе поють Ангели на небеси,
Неизмѣрному Божію дивятся чудеси.
Триумфует оувесь свѣтъ Воскресеніемь Христовимъ,
Радостію наполненній и веселіемь гойнимъ,
Же такъ великій монарха труди тяжкіе за насъ поднялъ,
Аби зъ насъ христіянь ни единъ во адѣ
пекелномъ не зосталъ,
Але жеби его Христосъ, Синъ Божый, до
царствѣя запровадилъ,
А тамъ въ горнемъ Сіонѣ праведника поставилъ.
Обе эти вирши помечены в рукописи 1748 годом. Однако ж, судя по тому, что текст наш представляет многие погрешности, пропуски и ненужные вставки, нарушающие размер (здесь, собственно, число слогов) и рифму, отмеченные у нас скобками, нужно полагать, что Яремецкий сам не был автором этих виршей, но списал их из какого-нибудь более древнего подлинника или даже из уст каких-нибудь дьячков или «отроков», которые во время праздников расхаживали по домам обывателей, декламируя или распевая их и получая за это известное вознаграждение, обыкновенно несколько крашанок и «перепичку», т. е. булку белого хлеба. Обычаи этот сохранился в галицких местечках еще до недавних пор, а може; быть, существует где-нибудь еще и теперь; в Дрогобыче я помню еще при конце 1860-х годов мальчиков, ходивших таким образом, как называлось «по орации». Позже обычай этот как-то прекратился.
Прибавлю еще несколько подробных замечаний к тексту виршей. Что касается содержания виршей, то оно не представляет ничего особенного. Интересная здесь разве 17-я строка второй вирши, где мы встречаем упоминание об антиподах как области духов, враждебных Богу, где томились праотцы Старого Завета в ожидании пришествия Христова. Представление это, кажется, не встречается у наших писателей XVI-XVII века и должно быть отнесено к влиянию западно-европейскому [Подробно разъясняется этот вопрос в сочинении Иоанникия Галятовского «Души людей умерших». – Ред. «Киевской старины»], где вопрос об антиподах составлял еще со времен Данта средоточие нескончаемых теологических препирательств.
Стоит отметить, и еще одно, впрочем, довольно сбивчивое представление в строках 34 – 35, а именно, что Бог, отдыхая в воскресение после создания мира, вместе с тем создавал «емпѣрейскіе палацы», о создании которых в Книге Бытия ничего, впрочем, не упоминается. Так ли должно понимать это место, а ежели так, откуда взял автор вирши это представление, я не берусь решать.
Язык наших виршей представляет довольно странную смесь церковнославянского с южнорусским народным наречием. Отметим следующие особенности:
Вирша I, строка 4, солнце подобную – в тексте писано раздельно, должно составлять одно слово: солнцеподобную, sonnenähnlich; стр[ока] 7, «капатетазма» стоит вм[есто] катапетазма, по-гречески занавесь, интересная перестановка звуков, аналогическая с многочисленными того рода явлениями в южнорусской нар [одной] речи (колупиток вм[есто] полукипок, колупишок вм[есто] полукішок и т. п., см. Em. Ogonowski, Studien auf dem Gebiete der ruthenischen Sprache, стр. 95); стр[ока] 16 «влюбленный» вм[есто] улюбленный – возлюбленный. Вирша II, стр[ока] 5 «втож» вм[есто] отож, аналогические явления в малороссийской нар[одной] речи очень многочисленны; как одно из более редких, отмечу следующее в нар[одной] песне, записанной мною в с. Полине Долинского пов[ета]:
Бідко ж моя нещаслива, бідко ж моя, бідко!
Я си гадав, що буду влій (вм[есто] олій) їсти,
Кай же го їсть дідько!
Примітки
Уперше надруковано в журн. Киевская старина, 1892 г., т. 37, кн. 4, с. 119 – 122, за підп.: Мирон.
Подається за першодруком.
…из упомянутой уже мною («Киевская старина», март, 48 2) рукописи бутывинского священника Ильи Яремецкого-Билахевича. – Рукопис священика І. Яремецького-Білахевича згадано у статті І. Франка «Южнорусский громник» (Киевская старина, 1892 г., т. 36, кн. 3, с. 482 – 484).
Яремецький-Білахевич Ілля (? – ?) – православний священик, який у середині XVIII ст. уклав рукописну збірку різних творів, описану у працях І. Франка «К истории южнорусских апокрифических сказаний», «Із старих рукописів» та «Карпато-руська література XVII – XVIII віків», у коментарях І. Франка до публікованих ним апокрифів з рукопису І, Яремецького-Білахевича в журналі «Житє і слово» (1895 р., т. 3, кн. 1, с. 137 – 142) та ін. В архіві І. Франка (ІЛШ, ф. 3, № 4760) зберігається рукопис цієї збірки.
Капатетазма – правильно «катапетасма», тобто завіса за іконостасом, яка розділяє царські врата та престол.
Данте Аліг’єрі (1265 – 1321) – італійський поет доби Передвідродження, автор поеми «Комедія», яку захоплені нащадки назвали «божественною».
Лолин – село недалеко від Стрия, нині Долинського району Івано-Франківської області.
Наталія Тихолоз
Подається за виданням: Франко І.Я. Додаткові томи до зібрання творів у 50-и томах. – К.: Наукова думка, 2008 р., т. 53, с. 380 – 384.