К истории апокрифических сказаний
Иван Франко
В замечательной статье проф. Сумцова «Очерки истории южнорусских апокрифических сказаний и песен», напечатанной в июньской, июльской, сентябрьской и ноябрьской книжках «Киевской старины» 1887 года, положено начало систематическому изучению южнорусских апокрифов и апокрифических сказаний и песен. Вполне сознавая важность изучения апокрифической литературы и необходимость прежде всего опубликования древних южнорусских апокрифов, я позволю себе, ссылаясь на статью проф. Сумцова, сделать к ней некоторые примечания и дополнения и привести некоторые новые материалы.
В начале своей статьи проф. Сумцов говорит («K[иевская] ст[арина]», июнь – июль, стр. 217), что «в рукописях южнорусских сохранились почти исключительно западные апокрифические сказания». Как на изъятия из этого правила могу указать на «Слово» Мефодия Патарского, сохранившиеся в Галиции в нескольких списках (Библ[иотека] Оссол[инских], рукоп[ись] № 29, XVII стол., мой список конца XVIII стол.), апокриф, известный под заглавием «Сказаніе Афродитіана» (Библ[иотека] Оссол[инских], № 29, список XVII стол.), о которых речь впереди.
На стр. 226 – 7 проф. Сумцов приводит галицкую старинную песню, начинающуюся словами «Війте дѣвойки», и говорит по поводу ее запева (стр. 229): «Некоторое недоразумение здесь вызывает странный мотив витья венков из божьей крови на хоругви». Проф. Сумцов старается разъяснить это недоразумение с помощью апокрифической песни о крови Спасителя.
«Вероятно, – говорит он, – мотив приготовления венков из божьей крови вышел отсюда посредством какого-нибудь прозаического сказания, не нашедшего места в печати».
По моему мнению, запев этот объясняется гораздо проще, ежели принять во внимание, что «божа кровця» на местном наречии карпатских горцев Стрийского округа обозначает цветок (кажется, тот же, что в «Словнике» Желеховского обозначен «кровник – Geranium phaeum»), употребляемый преимущественно при витье венков на хоругви.
Так как проф. Сумцов, говоря о народных сказаниях об Адаме и Еве, не упоминает о текстах апокрифов о них книжного происхождения, то прилагаю здесь именно такой текст, взятый из находящегося у меня Дрогобычского сборника апокрифических сказаний, писанного, как упоминается несколько раз на полях рукописи, «для мѣщанина дрогобыцкаго Петра Чорневича» в 1742 – 43 годах каким-то неизвестным писцом. Текст этого сказания довольно близок к изданному г. Тихонравовым («Памятники отреченной русской литературы», т. 1, стр. 1 и д.) особенно в первой части своей, во второй же части представляется в более полном виде. Язык его церковный, хотя и довольно испорченный и с значительной примесью форм малорусских, принадлежащих местному подгорскому говору. Интересно сохранившееся в нашем тексте дважды повторенное болгарское слово «билич» (= знак, отметка; у Тихонравова в соответственном месте стоит «знаменіе нескверно»), которое указывает на прямую зависимость нашего текста от болгарского, опять-таки вразрез с мнением проф. Сумцова о польском и вообще западном происхождении галицко-русских апокрифов.
Житіѣ о Адамѣ і Євѣ і о согрѣшеніи их і изгнанію из рая
и яко биша по согрѣшенію
Адам бѣ в рай прежде согрѣшения вся імѣяше в хотеніи своем, і вся по хожденіи его похождеше. Егда ізгна его бог із рая, сѣл во Едемѣ предверми райскими. І видѣ сон, како хощет родити Каина и Авеля и вкотрих лѣтех хощет убити Каин Авеля, брата своего. Запрѣти ему ангел господен неповѣдати Евѣ и пробист 600-сот лѣт и виде во болест червоную, и невидяще, что ест ему за болест.
И собрася от мала до велика, и чудишася вси Евѣ глаголющи, о мати наша, ти вѣси вси таини, повѣдж нам, почто отец наш болит, всѣх бяше людий над Адамом 600-сот тисящ, и Ева рече, повѣм вам чада моя. Егда сотвори бог рай и всю вселеную, тогда сотвори бог отца вашего имене и предал нам раи и вся скоти і гади и вся птенца пернатная.
Адам соблюдаше восточную страну и сѣверную зору, аз соблюдох западная и южная, тако предал нам в руцѣ рай, речи нам (:) вся снѣдайте сущая во раи точию единаго (двера) древа неснѣдайте. И показа нам древо тое и возиде бог [на] небеса, а ми обладахом в раю, без повеления Адамова, и моего вси звѣри и скоти и гади и отмѣша [очевидно, ошибка вм[есто] «не смѣша», у Тихонравова «не смѣяху»] ходити, ни лежати, ни ясти, дондеже повелѣх ми, тогда пришол диявол свѣтел яко аггел и рече к нам: что вам рече господь ясти или не ясти в раи?
Адам рече: все нам повелѣ токмо единаго древа рече блюститися.
Диавол рече: много жалую вас понеже не р(оз)умѣете. Аще бисте от того древа снѣли и били бисте яко боги.
То рекши отиде диявол, и обрѣте змию и научи я измѣняше яко ангел ест ему. И приде змия ко мнѣ и показа древо плодовитое, и красн(о)е, а змия бѣ любая богу развѣ всех вещей. И даде ми плод, аже взях и снѣдох, тогда серце мое возмутися во мнѣ напрасно, во моей странѣ повергоша древа листвіе. Аз же внидох подрево от него же снѣдох и возвах Адама глаголя: прийди господине Адаме да видиши великое чудо, аз уста отверзох, и язик мои глаголаше во мнѣ сам, егда прият Адам и вложи во уста и снѣдох, тогда отверзошася очи наши и видѣхом (вину) наши и серце наше возлежаше на лонох.
Тогда вся древа листвие поверже, една смоковница тогда не поверже. Тогда восплакася горко і рече: о жено, что ми таково сотворила еси!
Такожде и мое серце не отдѣлися от Адама и внийдох подрево яже неповерже листвие, тогда и зшихом листвие и сотворихом одѣния себѣ. Тогда слишахом глас на небесех глаголющи архангели призивает і ангели глаголющи: пріидѣте вси да внидут во рай, понеже согрѣших Ева і Адам. И тако снийде со всѣми ангели своими і ста престол поста [вместо «посредѣ»] рая возва господь Адама гласом великим: Адаме, Адаме, где еси. Отвѣща сам и рече: се зде есм, господи, глас твой услишах и смирихся, се наг есм, что сотворил еси?
Рече Адам: жена прелъсти мя воеже ми еси дала ябко, рече господь: а жену кто прлъсти, рече: змія.
Рече господь: понеже преступи заповѣд моя, и послушал еси жени, сего ради во потѣ лица своего снѣси хлѣб. Мнѣ же рече: во печалех родиши чада, а змій рече: ползати будеш по земли и человѣком пяти стеречи, а он тебѣ сотрет главу і тако отят еи ноги и ста позлати [sic!] и красоту еи отят, бо била яко ангел, и бридкост на ню вложил, по сем повелѣ господь изгнати нас из рая, тогда пояше ангели своя побіюще изна нас из рая.
Адам же моляшеся егда како умилосердися господь о нас и отпусти нас. Архангел моляшеся ко богу непрестано о нас и тако изна нас из рая и не пусти. Ми же сѣдохом во Едемѣ Адам паде на лице свое и плакася 40 дній. Изнеможе душа наша гладом, рекох ко Адаму: господине мой, востани да пощиваем себѣ храними [sic вм. «храмини»] іже бо сертце оглянѣло гладом и душа моя во мнѣ омалѣ.
Адам же рече: О Ево, находит на сертце мое егда разори икону твою, но не имам с ким бити и боюся бога и сертце мое не отдали ся от тебе. Воставже и обийдохом всю землю і необрѣтохом нѣчто снѣднѣ, но токмо цвѣти солния согрѣваста, и паки придохом и плакахом со воздиханіем.
І рече Адам: Господи, преступими воню [sic вм. «вогню»], да тя помяну. Тогда посла бог темиян иван [sic вм. «ливан»] и ладан, взя Адам и сотвори молитву ко богу, тогда умилосердися господь, тогда ангел отлучи седмую част от рая и пост [sic вм. «подаст» у Тихонравова] нам, прежде наядохомся и напихомся. Изгна вся скоти и гади и звѣри от рая и преда Адаму, Адам же сотвори внѣкое питомо отлучив собѣ на потребу и нарече всѣм имена, и всѣм лѣтающим.
Тогда рече господь Адаму: Терние и волчиц от дѣланій твоих да прозябнет. I поятъ воли Адам и нача орати и пришед диявол и ста пред волами, и неда землѣ орати глаголя: недам аз тебѣ орати понеже моя земля, а божая сут небеса и рай да аще хощеши мои бити, то землю работай, аще хощеши божій бити, то поиди в рай.
Адам же рече: Божия сут небеса и земля и вся вселеная, диавол же не даде ему орати глаголя: запиши мѣнѣ рукописание свое и жеби еси мой бил, тож землю работай. Адам рече: чия земля, того и аз, и чада моя, видяше бо Адам, иже с ним хощет на землю родитися от дѣвы, диявол урадовася велико и рече: тако запиши рукописаніе свое.
И взя чернило и записа рукописание сице рече: чия земля, того и аз и чада моя. Диявол взяв рукописанія и держа в себе.
Аз Ева рѣx ко Адаму: покаймося, господине, да избавит нас господь от диявола сего.
Адам рече, покаймося 40 дній.
Ева рече: господине ти пост 40 дній и аз буду.
И рече Адам мнѣ внити во мир рѣки [у Тихонравова «в Тигр реку»] и положи камень на главу свою, а другій под ноги и стоит во вишнѣ водѣ и никогоже не слухай, да не будеш паки прещена.
Аз рѣх: сотвори ми Билиг и сокровен, и сотвори и даде ми и рече: неизиди оту дондеже аз пріиду и к тебѣ. Востав Адам, и поиде во Ордан рѣки (sic) каятися. Ту снидоша вси звѣри и птица и множество («ко Евѣ» поставлено в скобках) ангел плакахуся за Адама.
Адам погрузися во Иордани и пребист во рѣцѣ 40 дній, и приде диявол коженѣ свѣтел, яко ангел солнце росняше по земли и глаголаше ми: Ево, услиша господь молитву твою и нас ангел твои послуша молящихся о тебѣ и послал мене господь бог да изнидеши от рѣки сея. Тогда аз невѣровах ему и паки во трети день пріиде сотворитися Адамовим образом і много соблазниша мене, аз же неизидох дондеже вижди Билиг еже рече ми Адам.
Егдаже соверши Адам 40 дній идяше отъ Иордана, и обрѣте диявол слѣд и убояся велико, да не како прелъщена есм. Егда видьѣ мене Адам во водѣ и возрадовася велико, егда прійде ко мнѣ. Аз невѣровах, дондеже показал ми бисть Билиг свой тогда вѣровах. Изидохом во Мадиям и то родися Каин и Авел. Егдаже возрастоша, Каин бѣ работая землю, Аавел скоти пасяше и жертву твориша оба богу. [Здесь в тексте пропуск]
Аавел от скота и непринят господь жертву Каинови Аавелову любляше, и зато возненавиде Каин Авеля, и рече Каин ко Авелю: поидѣм на поле, и поидоша оба на поле и тако уби Каин Авеля, брата своего. Воедин ден востав Адам от ложа своего, и рече ко мнѣ: о жено, совершися лѣт 14 от рождения его крове Авелеви убиением даж ми осля да шедше обращу его я.
Слишах аз и распалися сердце мое, всѣд Адам не осля поиде и обрѣте Авеля заклати и не рече ему ничтоже, якоже рече ему ангел: принеси Авеля и постави его на мѣстѣ рекомом Реон. Тогда аз родих Сифа и рѣx: господине мои незлого родит сердце мое, уже родих сына вмѣсто Авеля и нарекох имя ему Сиф.
Тогда Адам клятохъся: о Ево, Ево, молчи останися рѣчи своих уже бо дух мои омалѣ во мнѣ ест.
Посем Сиф рече: отче мои, пойду во раи и принесу тебѣ из рая да видиш и оупокоит тебе.
Адам рече: о сыну мои како ти внидеш во рай, не тако ест но тако но поиди противу рая, и плачся да не како приступит от древа богу маслинна да увидиш, како успокоится болѣзн мнѣ, и рече Сиф: А якая ест болѣзн. Адам рече: о сыну мои, великую имам болѣзн. Егда согрѣших аз и мати твоя, тогда рече господь: умножу стогнание твое, и всегда во печали пребудеши, и дам ти 2 и 70 болѣзний: 1 болѣзн чревом, вторая очима, потом послѣдуя поединой, и матери вашей рече: всегда муж твои да обладает тобою, а егда ражъдаеши, то смертію растаешися.
Востав Сиф поиде к раевѣ со материю своею и видѣ два лютая звѣра, рекомія горгоніи, гонящая сына ея Сифа, она же слишавши к нему рече: от звѣру нечисти, не помниш ли како смѣеш разверсти уста своя на образ божій или како смѣеш обявити зуби своя на нас.
Тогда отвѣща звѣр ко Евѣ и рече еи: о Ево, от тебе ест почалося первое зло, како ти смѣла уста отверсти на снѣд, еже рече тебѣ господ не ясти, для того аз хощу чада твоя поясти. Тогда Ева восплакася горко, слишано бисть то от востока до запада, тако глаголя: о горе мнѣ боже мои, отселѣ и до вѣка (и до вѣка) клясти мя хощет всяк язик: тогда Сиф рече: заклинаю тя богом живим звѣру окаяній да пребиваеши в ложи своем до суднаго дне егда тако дерзаеши на изядение человѣка.
И тако пребивает тамо звѣр во вѣки. А Сиф шед со матернею своею и плакася противу рая перстию главу свою посипаше. Явися им Архангел господен и рече: почто плачете.
Сиф рече: о господи отец мой болит, и желает благая райския, хощет видѣти от древа масличнаго, егда како утомится болезн его. Рече архангел господен (и рече): о Сифе, о Сифе неимает отец твои исцѣлитися понеже приближися ден его ко смерти и скончашася дние его уже. Тогда уломи древа Архангел во раи, от него же изгнан бисть Адам и даст древо Сифови, и Сиф принесе ко Адаму.
Видѣ то древо Адам и позна его и прият его, востхнув велій, и звит вѣнец с того древа и вложи на главу свою и видѣ руку господню, приемшую душу его, видѣ кадилницу з ладоном, кадящу тѣло Адамово, а з ангели свѣща держаще, возрѣл Сиф (на) небо, и видѣ душу отца своего Адама, недалече от господа стоящу, и множество святих ангел молящися за Адама. Егда востав архангел Михаил, тогда вси ангели умолкоша, тогда умилосердися господь, и простер руку свою ко Адаму, и прият душу Адамову, и посла ангела да сопрятает тѣла Адамова, и научити Сифа.
И взят ангел тѣло Адамово и занесе его на мѣсто, рекомое Терусий блато, і ту ископаша гроб, и бист глагол с небес глаголющи: Адаме, Адаме, рече: се аз господи. Господ рече: сице рекох тебѣ, земля еси и в землю поидеши. Адам же рече: твоя от твоих тебѣ приносяше о всѣх и за вся. И тако погребоша Адама, и з вѣнцем, иже бѣ на главѣ его и Ева умилним гласом моляшеся ко богу глаголющи: Господи прими дух мои. И тако в седмій ден преклони главу и умре. И погребе ю Сиф близ сына ея Авеля.
К числу немногих малорусских песен об Адаме, основанных на апокрифических сказаниях, кстати будет прибавить еще одну, до сих пор, кажется, неизвестную, записанную мною в 1881 году в с. Нагуевичах Дрогобычского повета из уст старика-крестьянина Ивана Гаврилыка. Песня эта поется как колядка в селах Нагуевичах и Ясенице Сольной. Вот она:
Ходить господь по раю,
З Адамом розмовляє:
«Ой Адаме, Адаме,
Що є в раю, то твоє,
Но яблоко одноє
Рвати не позволяю».
А гадина в корчі чує
Та Адама трибує:
«Ой Адаме, Адаме,
Що є в раю, то твоє,
А яблоко одноє
Чому не трибуеш?»
Єва ябко зірвала,
Адамові подала:
«Ой Адаме, небоже,
Ой не бійся, мій друже!
Вкуси яблока того,
Будеш старший над бога
I пан всего світа».
Адам яблоко вкусив,
Весь рай му ізрушив.
Ой Адаме, Адаме!
Іде господь до раю.
«А де ж я ся сховаю,
Поганий та голий!»
Ввійшов господь в райський сад,
На яблоні видів гад.
«Ой Адаме, небоже,
Ізробивесь негоже,
Приклад давесь другим».
Летить ангел із мечем,
Взяв Адама за плече,
Витрутив го на сей світ:
«Ти проклятий і твій рід,
Аж зійде син божий».
Син ся божий народив
І весь світ освободив
Од мук, пекла й од ада.
Тобі буде честь, слава
На вік віком. Амінь.
Прилагаю еще «Плач Адама», взятый из находящегося у меня сборника песен духовных, списанного, вероятно, во второй половине XVIII стол.
Плач Адама праотца, из рая изгнанного.
Уви, откуду отпадох бѣдный,
Что день, что время, той час послѣдній,
С из царя нищ сотворих ся,
От порфиры в руби одѣх ся,
Уви! Уви! Уви! О горе!
Очеса лійте, лійте слез море,
Бых аз первѣйшій населник рая,
Зде мя послѣдня постигли злая,
Ах из рая в ров преселихся,
От сладости в горесть зближихся
Уви… и т. д.
Жилем ах! прежде яко владыка,
Была мнѣ в сластех сытость велика.
Но господство все измѣнися,
И богатство все истощися,
Уви… и т. д.
В чем же я тогда бывал лишенный?
Весь бых як селній цвѣт украшенный?
Ах! от цвѣта лист бысть отпадшій
И от древа корень увядшій.
Уви… и т. д.
Страж огнь палящій мещет плачь зелній
Того постави творец всесилный;
Но и плачь той в страх претворися,
А сам трепет к мнѣ обратися.
Уви… и т. д.
Отнюд неможно ся возвратити,
Орачем земли надлежит быти,
И снѣдь с потом лица мѣшати,
Всю жизнь в трудѣх препровождати.
Уви… и т. д.
Морска пучина, вода глубока,
Была мнѣ вмѣсто моста широка,
На се волни на мя достают!
В глубинѣ гроб уготовляют!
Уви… и т. д.
Обладах всѣми звѣрми нѣмыми,
Царь бых поставлен владѣти ими;
Но и гласа их днес боюся,
Да злых зубов их сохранюся.
Уви… и т. д.
Где убо бѣдну мнѣ ся сокрыти!
Развѣ от земли в землю вселити;
Ах от персть персть таки буду!
Что горѣе, предстану суду!
Уви… и т. д.
Една надежда в владыцѣ богу,
Яко милостив есть по премногу,
Сего любве треба искати,
Прощенія слезми благати:
Уви… и т. д.
Раю святейшій, саде владыки!
Враг аз явихся богу толикый!
Ты мнѣ убо купно споболи.
Шумом листвій творца утоли.
Уви… и т. д.
В этой вирше, составленной каким-нибудь духовным лицом и распеваемой в церквях, отмечу только две апокрифические черты: способность Адама пред грехопадением ходить по воде, как по суше, и последний куплет, поразительно сходный с апокрифическим текстом «Слова святого отца Мефодия» (Патарского) по имеющемуся у меня списку, довольно отличному от трех списков, напечатанных у Тихонравова (Памятники, II, 213 – 281).
Вот как излагается в этом списке плач Адама:
«И сѣде Адам прямо раю плачася и бияся каменем во перси своя глаголя: раю, раю, красная доброто, мене ради насажден еси, Евы ради заключенный, помяни мя, раю, шуменіем листвій твоих, о милостыве помилуй мя падшаго».
Примітки
Вперше надруковано в журн. «Киевская старина», т. 35, 1891, кн. 11, с. 267 – 275, за підписом Мирон.
Подається за першодруком.
Сумцов Микола Федорович (1854 – 1922) – український фольклорист етнограф і літературознавець. Названа Франком праця М. Сумцова «» надрукована в «Киевской старине», т. XVIII, 1887, кн. 6 – 7 (червень – липень), с. 215 – 268; т. XIX, кн. 9 (вересень), с. 1 – 54; кн. 11 (листопад), с. 401 – 455. Окреме видання, К., 1888, 161 с.
Патарський Мефодій (пом. 312 р.) – епископ спочатку міста Патара, потім Тіра Фінікійського, один з популярних візантійських християнських письменників, автор релігійних трактатів і проповідей. Окремі його твори були відомі в літературі Давньої Русі, зокрема «Откровеніе».
Тихонравов Микола Савич (1832 – 1893) – російський історик літератури, відомий публікаціями матеріалів давнього письменства. Названа Франком праця М. Тихонравова «Памятники отреченной русской литературы» вийшла в двох томах у 1863 р. (Спб.).
Подається за виданням: Франко І.Я. Зібрання творів у 50-и томах. – К.: Наукова думка, 1980 р., т. 28, с. 356 – 364.