1. Биография И. Шумлянского

Иван Франко

После Брестского собора 1596 г. только две южнорусские епархии – львовская и перемышльская – остались в православии. Только со времени реорганизации православной митрополии в Киеве православие начало подниматься и в других епархиях, начало отнимать у унии захваченные ею церкви, а с 1632 г. возвратилась вновь к православию самая большая епархия – луцкая, с изъятием архимандрии жидичинской с шестью монастырями и 100 приходскими церквами [Ed. Likowski. Geschichte des allmaeligen Verfalls der unierten ruthenischen Kirche im XVIII und XIX Jahrhundert. Posen, 1885, Bd. 1, I]. Но римская иерархия зорко следила за каждым шагом, который делало православие, стараясь парализировать успехи его. С разных сторон систематически и неусыпно велись подкопы под православие; воспитание юношества, фанатизирующие толпу иезуитские проповеди, теологические сочинения и диспуты, печатные и рукописные памфлеты и пасквили и в конце концов протекция могущественных панов, распоряжения правительства, все пускалось в дело, все должно было служить одной цели.

Что конечной целью этой деятельности было не столько обращение православных в унию, сколько полное окатоличение и ополячение южноруссов, на это мы имеем множество доказательств на протяжении 200 лет, начиная о жалобы Велямина Рутского, униатского митрополита, которого папа Урбан VIII называл «Atlas unionis» и который в 1624 году писал римской конгрегации propaganda fide, между прочим, следующее:

«Потеряв дворянство вследствие его перехода в латинство, лишенные всех украшений, начали мы примечать, что мы лишены всякой человеческой помощи, что корни зла расширяются и растут изо дня в день; как будто пробужденные от сна, мы чувствуем наше глубокое падение и, сравнивая прошлое состояние с теперешними обстоятельствами, чувствуем боль при одном воспоминании о своих бедствиях и принуждены стараться, чтоб зло и впредь не увеличивалось» [«Praecipuis amissis per transitum ad latinos, exspoliati omnibus ornamentis coepimus advertere, omni humano auxilio nos destitui, radices malorum pullulare, incrementum in dies accipere, unde veluti ex somno expergefacti sentimus unde excidimus et praeteritum statum cum praesens conditione comparando, recordatione ipsa affligimur, et compellimur odviare, ne mal um ulterius serpat». M. Malinowski. Kirchen-– und Staatssatzungen bezüglich des griechisch-katholischen Ritus der Ruthenen in Galizien. Lemberg, 1861, стop. 33].

Но даже и для такой persona gratissima, какой был Рутский и в Риме, и у польского короля, оказалось невозможным поставить преграду подпольной работе иезуитов и возрастающему под их влиянием католическому фанатизму и нетерпимости к «диссидентам» всего польского общества. Самое главное, на что опирались все антиправославные действия, все происки столицы римской, ее легатов и агентов и в чем польское общество находило обильную пищу для своего неблагожелательства по отношению к православию и особенно к православному и даже униатскому духовенству, было право патроната, самый глубокий и злой недуг, который подтачивал православие в Польше. Право это, которое в отношении к православным в Польше еще в начале XVI стол., превратилось в обязательную симонию, было главной причиной глубокого падения православной церкви, вызвавшей и сделавшей возможной Брестскую унию, – оно представляло главный рычаг для окончательного упразднения православия и в тех епархиях, которые в XVII веке еще держались православия.

Как бесцеремонно эксплуатировалось это право во вред православию в XVII веке, это, как нельзя лучше, показывает история избрания православным епископом львовским Иосифа Шумлянского в 1667 году. Это один из самых постыдных эпизодов в истории южнорусской церкви под польским владычеством; он был рассказан в 1888 году обстоятельно молодым польским ученым Жигмонтом Лисевичем [Dr. Zygmunt Lisiewicz. Walka o biskupstwo, epizod z dziejów kościoła wschodniego. Lwów, 1888]. Считаем необходимым познакомить наших читателей с содержанием почтенного труда г. Лисевича.

В начале 1667 года умер епископ львовский Афанасий Желиборский. Еще при его жизни выдвинули латиняне и униаты кандидатом на его место Яна Шумлянского, товарища панцирной роты королевской.

Молодой светский «паныч», он успел уже неоднократно отличиться на военном поприще: сражался в битве при Чуднове, ходил с королем Яном Казимиром в разрушительный поход на Левобережную Украину и вообще имел все качества, пригодные более хорунжему или поручику, но никак не святителю православному. В это время он даже не был православным. Происходя из православной, русской и довольно зажиточной шляхетской семьи, он еще в юности перешел в унию [A.C. Петрушевич. Сводная галицко-русская летопись с 1600 по 1700 г., под годами 1667, стр. 150, 1669, стр. 155, и т. д].

Но то, что в нормальных обстоятельствах было бы для него непреодолимою преградой, при польских порядках было самой лучшей рекомендацией и заставило большинство ополяченной червонорусской шляхты, а также латинское духовенство и многих польских сановников с гетманом коронным Яном Собесским во главе оказывать Шумлянскому протекцию. Являлась надежда повторить ту же самую историю, которая проделана была с митрополитом Михаилом Рагозою, и с помощью этого кандидата нанести решительный удар православию в его последней, но до сих пор непобедимой крепости. И вот, очевидно, по указаниям свыше, Ян Шумлянский отрекается от унии, делается вновь православным и разъезжает по стране, собирая себе приверженцев на случай смерти Желиборского. Вместе с тем гетман Собесский действовал в пользу Шумлянского при королевском дворе, так что в момент смерти Желиборского Шумлянский мог рассчитывать на сильную протекцию, которой, по-видимому, ничто не могло противостоять.

Нечего и говорить, что православные, узнав о кандидатуре Шумлянского, униата, еретика и апостата, пришли в ужас. Братство Ставропигийское, самое могущественное и влиятельное, и слышать не хотело о нем. У братства был, кроме того, свой кандидат, тоже шляхтич, хотя и не столь зажиточный, как Шумлянский, человек, впрочем, ничем не выдающийся, homo ineptus, как говорили о нем, Свистельницкий. Сторону последнего принял и Антоний Винницкий, епископ перемышльский, назначенный временным администратором львовской епархии. Когда в конце января 1667 г. приверженцы Шумлянского собрались в церкви св. Юрия во Львове, чтоб избрать его в епископы, Винницкий воспротивился его избранию и распустил собрание…

Но приверженцы Шумлянского этим не устрашились; они вышли из церкви, пошли в частный дом и там совершили акт избрания и составили протокол, с которым Шумлянский немедленно отправился к королю. Само собою разумеется, что в Варшаве не встретил он никаких препятствий и уже 27 февраля имел в руках королевскую привилегию, назначавшую его епископом львовским:

«in consideratione заслуги шляхетного Яна Шумлянского, какие он оказывал нам доброхотно в военных оказиях, служа под панцирной хоругвью, именно при Чуднове, где принял много повреждений на теле, и еще более в заднепровской Украине, и желая, чтоб они не оставались без достойной ремунерации и нашей королевской милости, мы решились, согласно о единодушной элекцией людей духовных и мирских, граждан воеводства Русского, дать и конферовать ему владычество львовское, галицкое и Каменца-Подольского».

«Эти слова привилегии, – говорит польский историк [Zygm. Lisiewicz, op. cit., стop. 4], – открывают нам всю глубину падения восточной церкви в Польше в то время. Король назначает епископом человека мирского, и для оправдания не может привести ничего лучшего, как только то, что кандидат умел хорошо драться с врагом».

Но далеко не так легко было Шумлянскому управляться в своей епархии, которую нужно было завоевывать систематически. И вот он, названный епископ, при сабле и шпорах, разъезжает по селам и местечкам, вербуя приверженцев. Апреля 12 подтвердили его избрание духовные и мирские люди, собравшиеся в Гошевском монастыре, а 12 мая то же сделали православные, собравшиеся в Сварычевском монастыре.

Только теперь вспомнил Шумлянский, что он еще совсем мирской человек. Обратился он к епископу Антонию Винницкому, чтобы тот посвятил его в духовное звание, но получил отказ. Тогда с толпой своих приверженцев он напал на монастырь в Крехове, требуя от игумена пострижения в монахи. Но и сюда Винницкий прислал письмо, запрещая игумену слушаться этого еретика и изменника. Игумен Винницкого не послушался, постриг Шумлянского и назвал его Иосифом [А. С. Петрушевич. Сводная летопись 1600 – 1700 гг., стop. 150], после чего луцкий епископ Гедеон Четвертинский посвятил его в диаконы и в иереи. Но отсюда до посвящения в епископы было еще далеко. Митрополит Винницкий ни за что не соглашался рукополагать его. Шумлянский отправился в Яссы, чтобы там добиться своего. Но приверженцы Свистельницкого, узнав об этом, послали в Яссы письма, в которых Шумлянский представлен был отступником от православия и чуть ли не польским шпионом. Поэтому не только молдавские епископы отказались рукополагать его, но даже господарь хотел его арестовать и отправить в Константинополь. Шумлянскому не оставалось ничего, как уходить тайком из Молдавии.

Между тем во Львове приверженцы Свистельницкого собрались в церкви св. Юрия, избрали его в епископы и тоже отправили в Варшаву искать королевского утверждения. Но избрание это было далеко не блестящее и происходило при закрытых дверях, так как Шумлянскому, еще перед отъездом в Молдавию, посчастливилось перетянуть на свою сторону львовское Ставропигийское братство и большинство львовского православного духовенства. И в Варшаве встретил Свистельницкий большие препятствия. Надежду его поддерживало только то обстоятельство, что благосклонный к нему перемышльский епископ Антоний Винницкий с августа 1667 года сделался киевским митрополитом. Но все-таки Свистельницкому пришлось ждать довольно долго. А между тем Шумлянский на обратном пути из Молдавии познакомился с греческими изгнанниками: филиппопольским митрополитом Софронием, хиосским Феофаном и иерусалимским архимандритом Даниилом. Они, конечно, за хорошее вознаграждение, оказались готовыми посвятить его в епископы, и действительно 1 февраля 1668 года в деревне Высочке Шумлянский получил епископскую хиротонию.

[Посвящение это представляет, впрочем, много сомнительного. В грамоте Софрония. митрополита филиппопольского, писанной в Высочке 1 февраля 1668 года, говорится о хиротонии Шумлянского, совершенной им одним («Акты, относящиеся к истории Западной России», т. V. № 7); в грамоте митрополита Тукальского, признающей Шумлянского епископом, говорится, что он посвящен митрополитами Софронием и Феофаном («Акты», т. V. № 72); в грамоте же иерусалимского патриарха Досифея, писанной в Яссах в 1670 г., говорится, что Шумлянский «иной Искариот» рукоположен был «от двух изверженных архиереев, иже за своя велика беззакония изгнаны быша от архиерейского чина» (А. С. Петрушевич. Иосиф Шумлянский – «Галичанин», 1862, вып. 1, стр. 119 – 120)]

Теперь Шумлянский чувствовал себя победителем и с толпою своих приверженцев отправился во Львов, совершая по дороге разные бесчинства, грабежи и насилия над приверженцами Винницкого и Свистельницкого. В начале марта он был уже во Львове и готовился овладеть епископской кафедрой, как вдруг пришло из Варшавы известие, что его соперник Свистельницкий 5 марта получил королевскую номинацию на место львовского епископа.

Каким образом произошла эта номинация, неизвестно. Кажется, не обошлось тут без обмана, так как король позже утверждал, что привилегию эту подписал он, не прочитавши и не зная, что подписывает. Эта двойная номинация сделала неизбежной упорную и скандальную борьбу между двумя обладателями одной епископии. Борьба эта длилась целых 6 лет и кончилась победой Шумлянского. В апреле 1668 г., когда Свистельницкий приехал во Львов и приготовлялся к хиротонии, приверженцы Шумлянского сговорились с комендантом львовского замка, напали на монастырь св. Юрия, где находились в то время митрополит Винницкий и Свистельницкий, избили и перевязали их слуг и хотели убить самого Винницкого, который на копье спустился через окно из монастыря, был ранен в руку и едва успел спрятаться в дупло дерева. Приверженцы Шумлянского овладели монастырем и церковью и разграбили дочиста все пожитки митрополита и Свистельницкого.

Винницкий 2 мая предал Шумлянского анафеме и рукоположил Свистельницкого в епископы в львовской Успенской церкви. Но Шумлянский не обращал на это никакого внимания; 12 июля 1668 года он успел исходатайствовать у короля кассацию назначения Свистельницкого. С этим документом в руках и с многочисленной вооруженной свитой он отправился в Галич, где жил Свистельницкий, считавший себя единственным настоящим епископом. Приверженцы Шумлянского захватили Свистельницкого врасплох, связали его, но Шумлянский велел его немедленно освободить. В Галиче народ и слышать не хотел о Шумлянском, в него бросали камнями и однажды бросились даже на него, «чтоб Иосифа сделать Иосафатом», т. е. чтоб убить его, как злополучного Кунцевича.

В конце концов Свистельницкий с толпой своих родственников 20 июля напал на дом Шумлянского в Крылосе вблизи Галича. Шумлянского стащили с постели, зять Свистельницкого выстрелил в него из пистолета, но не попал, потом пустил в него стрелой и ранил в правую сторону груди. Шумлянский упал в обморок. Враги били его уже бесчувственного, ранили его брата и многих слуг, убили насмерть одного слугу, который хотел его защищать, и, ограбив дворец, увезли с собой епископа и его брата, связанных, почти голых. Кажется, что тут бы пришлось Шумлянскому и голову сложить, когда б один из слуг Свистельницкого не разрезал веревки и не выпустил пленников, которые успели спрятаться в тростниках болота.

Шумлянский не простил своему врагу этого насилия. В начале августа, когда Свистельницкий пришел в церковь и начал в епископском облачении отправлять богослужение, Шумлянский g толпой своих приверженцев ворвался в церковь, велел отвести Свистельницкого от алтаря, обругал его крайне грубыми словами и в виду собравшегося народа вытолкал из церкви вон. Церковь велел запереть, запечатал и наложил на нее интердикт. Свистельницкий жаловался в суд, но это ни к чему не повело, и вот он разослал послание к духовенству, представляя Шумлянского как еретика, богохульника и жестокого человека. Послание это попало в руки Шумлянскому, и он обжаловал Свистельницкого перед каптуровым судом (существовавшим во время безкоролевья по случаю отречения от престола Яна Казимира) как бунтовщика, возбуждающего духовенство против законной власти. Свистельницкий на суд не явился и был осужден. Конечно, это не имело никаких практических последствий, так как Свистельницкий путем протестаций и новых жалоб умел затянуть дело до бесконечности.

Шумлянский между тем объезжал свою епархию, повсюду посвящал новых пресвитеров, которые делались его приверженцами, и таким образом подготовил для себя почву не только в воеводстве Русском, но и в Подолии. Но вот королем польским избран был бессильный и слабоумный Михаил Корыбут Вишневецкий, и началась новая неурядица. Прежде всего Шумлянский с помощью своего личного друга Яна Собесского получил подтверждение своей привилегии на львовское епископство от 3 октября 1669 г. Кроме того, он получил утверждение в своем сане от патриарха александрийского. Так как в это время проезжал через Молдавию патриарх иерусалимский, то Свистельницкий хотел при помощи драгоценных подарков добиться от него признания единственным легальным епископом, но Шумлянский перехватил его слуг и подарки.

Но вот Свистельницкий 20 сентября 1670 г. сумел получить из королевской канцелярии новую королевскую привилегию, которая утверждала его на епископском престоле. Осуществления этой привилегии Свистельницкий, конечно, не мог добиться, так как духовенство стояло на стороне Шумлянского, а король письмом от 4 ноября 1671 г. признал за Шумлянским достоинство епископа и привилегией от 30 октября 1672 года признал его единственным легальным епископом львовским. В ответ на это Свистельницкий в половине марта 1673 года добыл себе новую королевскую привилегию, устраняющую Шумлянского от епископии, после чего Шумлянский в половине апреля добыл для себя, а Свистельницкий 19 мая опять привилегию для себя. Эта постыдная комедия с королевскими привилегиями, упраздняющими то одного, то другого епископа львовского, вероятно, продолжалась бы до бесконечности, если бы король Михаил не умер скоропостижно.

Только избрание Яна Собесского в короли положило конец этой тяжбе. Собесский был личный друг Шумлянского; только теперь полная победа последнего была прочной и несомненной. Универсалом от 4 июля 1673 года новый король утвердил Шумлянского в сане и правах Львовского епископа, и Свистельницкий теперь даже не помышлял о дальнейшей борьбе. Он умер в Галиче 1676 года, совершенно забытый.

Еще одного не доставало Шумлянскому для полной победы – признания его со стороны митрополита киевского. Но и этого он вскоре добился. Привилегией от 10 марта 1675 года король назначил его администратором киевской епархии, «чтобы вместо больного и престарелого отца митрополита управлять киевской епархией так долго, покуда будет жив этот о. митрополит». Винницкий понял, что Шумлянский, до сих пор не признанный им, теперь сила, с которой задираться опасно. Он помирился с ним и признал его легальным епископом львовским, галицким и каменецким.

Шумлянский вполне оправдал надежды, какие возлагали на него латинники и униаты. Как только он почувствовал, что позиция его вполне обеспечена, сейчас, 7 марта 1677 г., написал папе Иннокентию XI письмо, в котором отрекается от православия и объявляет готовность принять унию под условием, чтоб это его заявление до поры до времени оставалось тайной, чтоб униатские епископы были допущены в сенат, чтоб церковные братства подчинены были епископской юрисдикции и проч. [А. С. Петрушевич, op. cit., стр. 185] В тот самый день он произнес униатское исповедание веры в Варшаве в присутствии короля и униатского митрополита Киприана Жоховского.

Но папа, хотя и очень обрадовался обращению Львовского православного епископа, все-таки 11 сентября написал ему, что не позволит того, ut sit occultus unitus, и что ежели хочет он отречься от православия, пусть сделает это сейчас и совсем гласно. Шумлянский не согласился на это предложение! он знал, что его время еще не пришло и решился подождать, оставаясь occultus unitus еще целых 12 лет.

Впрочем, он не переставал действовать в пользу унии и, вероятно, его влиянию должно приписать то, что 26 марта 1681 г. епископ перемышльский Иннокентий Винницкий также заявил в Варшаве негласно, в присутствии киевского униатского епископа Станислава Витвицкого, гетмана литовского Станислава Яблоновского и еще трех сановников, что отрекается от православия и готов принять унию [А. С. Петрушевич, op. cit., стр. 199]. И действительно, он начал в своей епархии оживленную агитацию в пользу унии посредством увещаний на поместных соборах, и спустя 10 лет, 1692 г., он мог уже дерзнуть открыто перейти в унию в целым своим капитулом. За ним последовали многие шляхетские роды, а в 1694 г. также игумены монастырей Лавровского, Добромильского, Лишнянского, Дережицкого, Щеплотского, Черниловского, Углицкого и др. [А. С. Петрушевич, op. cit., 241], так что уже 16 марта 1694 г. Винницкий мог писать папскому нунцию кардиналу Барберини, что более чем 800 церквей, 3000 шляхты и несколько сот тысяч душ его епархии присоединилось уже к унии [Там же, 674, и Likowski, op. cit., 1, 2].

Этот крупный факт не мог не остаться без влияния и на львовскую епархию. Шумлянский работал усердно, чтобы обеспечить себе возможность беспрепятственной измены православию. Для этой цели ему казалось необходимым расторгнуть и ту небольшую зависимость, которая до сих пор соединяла его с киевской митрополией. Он пожелал сам сделаться митрополитом, и в 1689 г. выслал своего доверенного, игумена Плиснеско-Подгорецкого монастыря Парфения Ломиковского, в Москву к патриарху Иоакиму с просьбой возобновить древнюю галицкую митрополию и сделать его митрополитом, зависимым только от патриарха, но не от митрополита киевского. Он хорошо знал, что при увеличивающемся соперничестве Польши с Москвой зависимость эта будет равняться нулю точно так же, как зависимость русской православной церкви от патриархов греческих была фактически уничтожена конституцией короля Иоанна III, запрещавшей подданным Польского государства всякие религиозные сношения с Царьградом и другими восточными престолами [Науковый сборник Гал[ицко]-русск[ой] Матицы, 1868, стр. 82 – 85, где напечатан ответ патриарха Иоакима Шумлянскому. О посольстве Ломиковского в Москву см. там же, стр. 85 – 87; его же «Сводную летоп[ись] 1600 – 1700», стр. 222 – 223, и изданную мною «Летопись Подгорецкого монастыря». – «Киевская старина», 1890 г., июль, стр. 127. О запрещении православным сношений с Царьградом см.: Likowski, op. cit., t. II, Annexa, стр. 288]. Но патриарх московский, очевидно, понял, в чем дело, и отослал Ломиковского ни с чем.

Эта неудача не озадачила Шумлянского, тем более что и король Иоанн III не перестал побуждать его, чтоб он скорее делал то, что обещал. В 1694 году Шумлянский решился наконец созвать синод духовных и мирских людей своей епархии для совещаний по делам унии. На этот синод король прислал своего посланника Христофора Скарбка, который должен был представить собранным соображения о пользе перехода в унию. Самым веским доказательством с его стороны было то, что «народ русский, несмотря на то, что отличается своей верностью, дельностью и храбростью, из-за своей религии не может быть допущен в городах и местечках к высшим должностям. Поэтому король, по своей врожденной доброте, желая сравнять его cum similibus sibi, заявляет, что, приняв унию, русские на основании общих прав будут иметь свободный доступ ко всем почестям и повышениям [Likowski, op. cit., t. II, Annexa, стр. 286].

Из православных явился рьяным защитником унии один только Шумлянский, а когда большинство собранных объявило свое несогласие на унию, он сказал решительно, что «я сам пойду этим путем, который указывает мне король. Кто хочет идти за мной, пусть идет, а кто не хочет – его воля» [Там же, стр. 289]. Но хотя одна часть белого духовенства изъявила свою готовность идти с Шумлянским, он все-таки и на этот раз угрозы своей не исполнил и решился еще ждать.

Но вот в 1696 году умер Ян Собесский, тот король, который при своем вступлении на престол польский писал папе Иннокентию XI:

«Ежели когда-нибудь буду в состоянии соединить многие русские церкви моего государства с апостольским престолом (т. е. с Римом), то это буду считать самым значительным из всего сделанного мною во славу Христа» [Theiner. Monumenta Poloniae historica, т. III, стр. 696].

Шумлянский, лишенный своего могущественного покровителя, струсил. Православные считали его уже открытым униатом; большинство черного духовенства в его епархии и братство Ставропигийское были против унии; будущий король польский мог оказаться приверженцем религиозной терпимости. И вот Шумлянский спешит оправдать себя в глазах православных. Вскоре после смерти Собесского он отправляет письма киевскому митрополиту и белгородскому воеводе, боярину Борису Петровичу Шереметьеву, заявляя в них, что «умер король, умерла и уния; я яком был неотмінно православным церкви святой сыном, так естем, и неотмінно в православии святом зоставатиму». Что было, то делалось под давлением покойного короля, который «опутал» будто бы Шумлянского и был «так тяжел» для православных, что «нельзя было и головы поднять» [Самоила Величка летопись. Киев, 1855, т. III, стр. 389, 393; А. С. Петрушевич. Свод[ная] летоп[ись] 1600 – 1700, стр. 253 – 255].

Но тревога была непродолжительна. На польский престол взошел саксонский курфюрст Август II, который совсем не думал вмешиваться во внутренние дела Польши и реформировать их. Он предоставил все естественному течению; влияние католического духовенства во время его правления скорее усилилось, чем ослабело. Уния и латинизация южноруссов делали быстрые шаги вперед. В 1698 году приняло унию Ставропигийское православное братство в Замостье [А. С. Петрушевич, op. cit., стр. 258]. Это придало храбрости и Шумлянскому, и потому 14 апреля 1700 г. в неделю мироносиц он созвал второй местный синод своей епархии во Львове в церковь св. Юрия. Подробности совещаний этого синода нам не известны. Известно только его решение, чтобы Шумлянский сам ехал в Варшаву, где в то время происходили совещания сената, и чтоб там именем духовенства принял унию и объявил это универсалами всему духовенству.

Из кого состояло большинство собранных, принявших такое решение, мы не знаем, должно быть, Шумлянскому удалось перетянуть на свою сторону игуменов всех более важных монастырей, за изъятием Скитского. Из мирских людей решению этому воспротивилось братство Ставропигийское львовское, но Шумлянский, очевидно, чуял за собой силу, когда решился пренебречь этим сопротивлением. Не теряя времени, он поехал в Варшаву, где, по словам своевременной записки, sub auspiciis короля Августа II счастливо привел к концу это дело с помощью Яблоновского. В сенате о. Шумлянский получил изданный уже диплом, гарантирующий духовные вольности и исповедание веры по греческому обряду, и, уверившись в дальнейшей благосклонности короля и сената, в присутствии того же короля, всего сената и собранных в большом количестве сановников коронных и литовских и шляхты, произнес исповедование веры 16 мая 1700 г. в костеле о[тцов] капуцинов, после же, 1 июля того же года, возобновил это исповедование о своим клиром и именем клира во Львове» [Likowski, op. cit., t. 2, Annexa, стр. 289 – 290].

Однако же во Львове дело не пошло так гладко, как бы могло казаться, судя по словам этой реляции. Напротив, Шумлянский встретил здесь неожиданное упорное сопротивление преимущественно со стороны братства Ставропигийского. В самый праздник св. Петра и Павла Шумлянский задумал отслужить униатское богослужение в братской церкви Успения Богородицы. На это богослужение пригласил он множество высоких польских сановников, духовных и мирских. Но когда они собрались, то нашли дверь в церковь наглухо запертой. Братство наотрез отказалось ее отпереть. Тогда Шумлянский топорами приказал вырубить дверь, вошел таким образом в церковь и отслужил литургию, несмотря на громкие порицания со стороны православных. Но братство не отступило, а король Август II подтвердил его привилегии. И вот началась новая тяжба. Шумлянский по своему обыкновению не разбирал средств: где увещания и угрозы не помогали, пускал в дело палки и сабли. Но когда и это верное средство не могло сломить упорных братчиков, Шумлянский письмом от 10 июля 1704 года изъявил готовность подтвердить все привилегии братства, только бы оно подчинилось римскому престолу [А. С. Петрушевич. Сводная летопись 1700 – 1771 г. Львов, 1887, стр. 23].

Нашествие шведов в том же 1704 году и совершенное разграбление ими Ставропигии, которой потери современники оценили в 120 000 злотых, надломили бодрость и неустрашимость братчиков. Они нуждались во всем, и борьба с могущественным епископом была им не под силу, тем более что тот еще прежде значительно подорвал главный источник их силы, основав у себя в Свято-Юрьевском монастыре типографию. Типография ставропигийская была самым значительным источником доходов братства. Оно имело на нее королевские привилегии и ревниво оберегало свою монополию печатания книг для церковного употребления [Władysław Łoziński. Lwów starożytny, t. II. Patrycyat i mieszczaństwo lwowskie w XVI i XVII wieku- Lwów, 1890, стр. 256 – 260]. Но с Шумлянским ничего не могло оно поделать, тем более теперь, после перехода в унию всей львовской епархии. Книги ставропигийского издания, значит православные, преследовались и истреблялись церковной властью, и нам кажется, что это было главной причиной, склонившей братство к переходу в унию. И действительно, «сообразив неприязненные отношения епископа И. Шумлянского к львовской Ставропигии и также запрещение под страхом смертной казни всяких сношений с царьградским патриархом… при совершенном ополячении русского дворянства», как пишется в ставропигийской летописи, братство в начале 1708 года приняло унию о тем условием, чтобы оно подчинено было не львовскому епископу, но непосредственно курии римской [А. С. Петрушевич. Сводная летопись 1700 – 1771 г., стр. 40]. Это была последняя и самая крупная победа Шумлянского.

После перехода львовской Ставропигии в унию православие совершенно пало в его епархии. В православии остался только единственный Скитский монастырь в Карпатских горах, который непоколебимо был верен православию даже до австрийских времен. После одержання этой победы Шумлянский умер 16 июля 1708 г. В своем духовном завещании он записал щедрые дотации Свято-Юрьевской кафедральной церкви и митрополичьему престолу. Страх смерти и глубокое раскаяние – вот основные ноты этого интересного документа, составленного на польском языке, которым Шумлянский, очевидно, пользовался всегда в обычной жизни [Науковый сборник Гал[ицко]-р[усской] Матицы, 1868 г., стр. 87 – 104].

Примітки

Брестский собор 1596 г. – церковний собор у м. Бересті в 1596 р. Фактично він поділився на два собори: єпископи і купка їх прибічників проголосили церковну унію, тобто підпорядкування православної церкви католицькій, в той же час представницький православний собор відлучив уніатів від церкви, а сам акт унії визнав недійсним.

Только со времени реорганизации православной митрополии в Киеве… – Йдеться про відновлення у 1620 р. завдяки підтримці запорізького козацтва православної ієрархії на Україні.

Рутський Иосиф Велямин (1574 – 1637) – уніатський митрополит київський з 1613 р.

Желіборський Афанасій (? – 1666) – львівський православний єпископ (1663 – 1666).

…сражался в битве при Чуднове… – Чуднівська битва польсько-татарського війська з російською армією і українським козацьким військом відбулася в 1660 р.

…разрушительный поход на Левобережную Украину… – Похід польського війська під командуванням короля Яна Казимира наприкінці 1663 р. – на початку 1664 р. Російське військо і українські козаки завдали поразки польсько-шляхетським військам і змусили їх відступити за Дніпро.

Собеський Ян (1629 – 1696) – польський полководець, король Польщі під ім’ям Яна III (1674 – 1696).

Рогоза Михайло ( ? – 1599) – київський митрополит, один з ініціаторів Брестської церковної унії 1596 р. У боротьбі з антифеодальним рухом спирався на шляхетську Польщу, силоміць запроваджував на українських та білоруських землях унію.

Ставропігійське братство – Львівське Успенське братство – громадська організація українських міщан Львова, заснована у 80-х роках XVI ст. Відіграло важливу роль в боротьбі українського населення проти національно-релігійного гніту, сприяло розвиткові освіти і друкарства. Мало права Ставропігійського братства, тобто не підпорядкованого місцевим єпископам.

Винницький Антоній (? – 1679) – з 1650 р. православний перемишльський єпископ, з 1667 р. митрополит київський.

12 мая то же сделали православные, собравшиеся в Сварычевском монастыре. – Обрання Шумлянського епископом представниками шляхти галицької і львівської земель у Сваричеві відбулося 15 травня 1667 р.

Четвертинський (Святополк-Четвертинський) Гедеон (світське ім’я Юрій, ? – 1713) – православний луцький єпископ, пізніше митрополит київський.

Тукальський (Нелюбович-Тукальський) Йосиф (? – 1675) – православний митрополит київський (1663 – 1675).

…комендантом львовского замка… – Комендантом гарнізону Високого Замку у Львові був Казимир Замойський, знайомий Й. Шумлянського.

Кунцевич Йосафат (бл. 1550 – 1623) – полоцький уніатський архієпископ (1617 – 1623), фанатичний прибічник унії. Вбитий під час антикатолицького виступу народних мас у Вітебську.

Вишневецький Корибут-Міхал (1633 – 1673) – польський король (1669 – 1673), син Яреми Вишневецького (1612 – 1651).

Інокентій XI (Бенедетто Одескалькі, 1611 – 1689) – папа римський з 1676 р.

Жоховський Кіпріан (? – 1693) – уніатський київський митрополит (1674 – 1693).

Винницький Інокентій (? – 1700) – з 1680 р. перемишльський православний єпископ. В 1681 р. таємно перейшов до унії, а в 1691 р. відкрито проголосив унію в своїй єпархії.

Капітул (капітула, крилос) – рада при єпископі, що складалася з каноніків (крилошан).

Іоаким (? – 1690) – патріарх московський (1675 – 1690).

Конституція короля Иоанна III. – Прийнятий у 1676 р. сеймом закон про заборону зносин православного населення України і Білорусії зі східними патріархами.

…синод духовных и мирских людей своей епархии… – Скликана Йосипом Шумлянським нарада представників шляхти, духовенства і міщан відбулася у львівському соборі св. Юра 17 – 18 грудня 1694 р.

Шереметев Борис Петрович (1652 – 1719) – російський військовий діяч і дипломат, з 1701 р. генерал-фельдмаршал.

Август II Сильний (1670 – 1733) – польський король (1697 – 1706 і 1709 – 1733) та курфюрст саксонський (Фрідріх-Август І; 1694 – 1733).

…в неделю мироносиц… – так у православних називається неділя третього тижня після великодня.

Яблоновський Станіслав (1634 – 1702) – польський магнат, з 1664 р. воєвода, в 1676 – 1682 рр. польний коронний гетьман, з 1682 р. великий коронний гетьман.

…братство в начале 1708 года приняло унию… – І після вимушеного переходу на унію львівське Ставропігійське братство продовжувало боротьбу проти вищого уніатського духовенства, намагалося обмежити втручання уніатських церковників у свою громадську та культурно-освітню діяльність.

…Скитский монастырь в Карпатских горах, который непоколебимо был верен православию даже до австрийских времен. – Скит Манявський – православний монастир, заснований Іовом Княгиницьким 1612 р. у с. Маняві (тепер Івано-Франківської обл.), був одним із центрів боротьби православних проти католицизму й унії. Скасований австрійськими властями в 1785 р.

Подається за виданням: Франко І.Я. Зібрання творів у 50-и томах. – К.: Наукова думка, 1986 р., т. 46, ч. 2, с. 43 – 56.